noblit.ru
Китайский писатель Янь Ляньке часто фигурирует в списках претендентов на Нобелевскую премию. Это не лишено оснований, потому что он идеальный кандидат. В Китае его книги не пропускает цензура, зато они переведены на английский. Для родной страны он очень неудобный писатель, потому что пишет на тяжелые темы. Таков и роман «Четыре книги», посвященный периоду Большого Скачка. Об этом периоде, в отличие от эпохи Культурной революции, в Китае пишут сравнительно мало, поэтому Янь Ляньке решил восполнить этот пробел. Большой Скачок был катастрофой вследствие ошибок высшего руководства и повлек масштабный голод. Но руководители современного Китая не считают нужным, чтобы об этом знало подрастающее поколение. Официальные власти дают только сухую информацию. Вот и Янь Ляньке говорит, что для детей сегодня голод Большого Скачка – это просто историческое событие, статистика. Поэтому он хотел описать его как нечто живое, о чем еще помнят старики в деревнях. «Четыре книги» рассказывают историю этого голода в несколько метафизическом ключе. Речь здесь не просто о труде на полях и нехватке еды. Здесь речь о мире после творения, в делах которого как будто еще продолжает участвовать Бог.
Политика Большого Скачка совпала с кампанией по массовому трудовому перевоспитанию интеллектуалов. Тысячи и тысячи профессоров, учителей и прочих работников умственного труда были вырваны из привычной обстановки и переселены в деревню, где их обязали трудиться на земле. На сорок километров к югу от Желтой реки (очевидно, Хуанхэ) разместились многочисленные лагеря трудового перевоспитания. Это совершенно мертвая земля, потому что река здесь часто разливается, что привело к обеднению почвы. Пустоши, дикая трава и песок. Крестьяне отсюда давно уехали. Однако эта идеальная территория для размещения тюрем, и тюрьмы здесь располагались со времен династии Мин. В Китае Мао тюрьмы превратились в лагеря трудового перевоспитания. Они были расположены на определенном расстоянии друг от друга и связь между ними была минимальна. В романе действие происходит в одном таком лагере с номером 99. Здесь содержатся 127 «преступников», из которых больше ста интеллектуалы. Ни у кого нет имен, только прозвища. Здесь трудятся Писатель, Ученый, Техник, Музыкантша, Теолог и другие, а главой лагеря является Ребенок. Ребенок, очевидно, аллегорическая фигура. Он действительно юн, но уже обладает властью. Впрочем, над ним еще много иерархических структур. Это начальники округа, провинции и всей страны. И эти начальники ставят бесконечные задачи. Главная цель – это обогнать западные страны. Циничная ненависть к ним выражена прямым текстом: «США – это пара яиц, а Англия, Франция, Германия и Италия – это члены, яйца и задницы. Через два или три года земля и небо опрокинутся, мы догоним Англию и обгоним США». Но вот реально ли это, другой вопрос.
Крестьяне веками обрабатывали землю и хорошо знают, что получить двести цзиней зерна (один цзинь примерно 500-600 г) с му земли (один му примерно 600-700 квадратных метров) – это очень хороший урожай. Однако политика Большого Скачка была направлена на максимальный рост всех показателей. Поэтому от крестьян ожидают и 500, и 800, и 1000, и 10000 цзиней зерна с му земли. Так мы попадаем в иллюзорный мир гонки за новыми рекордами. Один профессор возражает: тысячи цзиней зерна с му земли получить невозможно! Он изучал сельское хозяйство всю свою жизнь, даже технологически продвинутые страны вроде США на это не способны. В итоге профессор зарабатывает себе только новые обвинения и наказания в виде трудового перевоспитания. Похожая история с другим специалистом, на этот раз инженером. До прихода коммунистов к власти он строил мосты и даже получал награды на Западе. Теперь именно эти награды являются основанием для его перевоспитания. Кого вообще может поощрять Запад, если не врага народа?
Между тем начальники посвящают Ребенка в особую систему поощрения. За особые заслуги Ребенок теперь может награждать бывших профессоров красными цветками и звездами. Пять маленьких красных цветков равны одному среднему, а пять средних – одной большой звезде. Ребенок говорит: соберете пять красных звезд и сможете отправиться домой. Разумеется, никому не хочется оставаться в лагере. Поэтому новоиспеченные крестьяне обещают кто больше: и полторы, и десять, и даже пятнадцать тысяч цзиней зерна с му земли. А Ребенок в свою очередь обещает это своему начальству. Такая система обещаний совершенно оторвана от реальности и создает болезненный азарт. В лагере царит атмосфера подозрительности и зависти к цветкам и звездам. Хороши любые методы, а власти только поощряют доносы. Если донести на соседа, поделившегося намерением убежать из лагеря, получаешь месячный отпуск домой. Если ловишь соседа, который уже находится в попытке бегства, получаешь три месяца отпуска. А самый лучший вариант – это поймать трех «преступников», пытающихся убежать. В таком случае вернуться домой можно навсегда.
Особенно выделяется на этом фоне Писатель. В свое время он писал начальникам письма, доказывая свою лояльность государству. Так он надеялся, что его исключат из списка отправляемых на перевоспитание. Однако ответ руководителей был в точности обратным: Писателю тем более следует отправиться в лагерь, чтобы написать подлинную революционную книгу. Оказавшись в лагере, Писатель признал, что здесь гораздо лучше, чем в тюрьме. Есть еда и одежда, свежий воздух, зимой светит солнце, а летом дует прохладный бриз. Если бы вчерашние интеллектуалы не обещали колоссальный урожай пшеницы, было бы даже много свободного времени на чтение. Тем не менее Писатель хотел убежать и поэтому заключил с Ребенком сделку. Он будет вести так называемые «Криминальные хроники», то есть регулярные записи, в которых будут отражаться слова и поступки «преступников» - так теперь называются бывшие профессора. То есть это не что иное как письменный донос. Впрочем, эта идея принадлежит не Ребенку, а его начальникам, и даже название «Криминальные хроники» было предложено ими. Начальники обещают Писателю не только свободу, но и активную публикацию его труда по всей стране. Пока что исписанные листы нужно отдавать Ребенку. Но выясняется, что даже в доносах есть конкуренция. Когда Техник прознает, что Ученый и Музыкантша стали любовниками, он теперь день и ночь поджидает их, пытаясь поймать с поличным, чем отнимает работу у Писателя. Впрочем, Технику действительно удастся добиться освобождения.
Одна из задач, поставленных руководством Китая, - это увеличение выработки стали. Но не за счет строительства новых крупных заводов, а за счет кустарной выплавки. По всему Китаю сооружались небольшие сталеплавильные печи прямо в крестьянских дворах. И везде висели транспаранты: «Перевернем небо и землю, обгоним Америку!» Источником металла служили ножи, столовые приборы и сельскохозяйственные орудия. В лагере перевоспитания тоже пошли по этому пути, и вскоре выяснилось, что переправлять больше нечего. Вдобавок еще специальная милиция ходила по домам и отбирала все содержащее металл. Забирали даже маленькие фарфоровые стаканчики для полоскания рта после чистки зубов, если на них был металлический ободок. Вот тогда-то Техник обнаружил, что черный песок, которого много наносит Желтая река, тоже содержит металл и стал его использовать в качестве сырья. Действительно, сталь удалось получить. Техник заработал себе освобождение, а Ребенок уже спешит в столицу округа с докладом об ошеломительных результатах. При этом, чтобы подстегнуть людей к росту показателей, им была сокращена выдача зерна. Стандартная система кнута и пряника. Если ты хотел питаться лучше, то должен был обеспечить повышенную выработку продукции. В столице округа образцы новой стали оценили, но обратили внимание на ее низкое качество. Начальники сказали Ребенку: выплави качественную сталь, и мы организуем тебе поездку в Пекин, где ты увидишься с руководителями страны. Так, с очередной новой задачей, Ребенок возвращается в лагерь 99.
Писатель тем временем берет на себя задачу вырастить пшеницы, чьи колоски будут размером больше початков кукурузы. Все бесконечно обещают вышестоящим рекорды. Писатель замечает, что пшеница растет гораздо лучше, если ее поливать кровью. Поэтому он сначала режет себе пальцы, а затем руки и ноги, чтобы удобрить землю. Локальный успех быстро берут на вооружение все. Как все вокруг начали использовать черный песок для получения стали, так теперь и кровь стала удобрением. Однако все эти ухищрения не спасли от голода. Первое время людям удавалось выживать благодаря пайкам. Но потом еда закончилась. В лагере начали есть траву и выкапывать корни. Позже варили кожаные ремни и пили отвар из них. Дошло и до каннибализма. Люди натурально погибали от голода, однако руководство поставило четкое предписание – никого из лагеря не выпускать. Да и куда было бы пойти? Голод был везде. Когда тяжелый период наконец проходит, Ребенок подобно Христу приносит себя в жертву. И вообще «Четыре книги» если не христианский роман, но по крайней мере книга с христианским нервом. Христианским его все-таки назвать никак нельзя, потому что тот же Ребенок заставляет Теолога мочиться на Библию, чтобы избавиться от наказания. И вообще, позже голод приведет к таким невообразимым страданиям, что немногие верующие позабудут о религии. Есть в «Четырех книгах» горькие страницы, где жестоко унижаются священные христианские образы. Есть также и просто оскорбления. Ребенок заставил Ученого, пойманного на прелюбодеянии с Музыкантшей, надеть шутовской колпак, на котором были написаны его преступления, которые еще нужно потрудиться перечислить: национальный предатель, антикоммунист, предатель народа, оскорбитель китайского народа, человек без уважения к властям, человек, смотрящий сверху вниз на простых людей, человек, противостоящий цивилизации, человек, подрывающий процветание народа, донжуан, сексуально зависимый, преступник против детей и пожилых, человек, избравший преступный путь.
Тем не менее в итоге Ребенок сам чуть ли не превращается в Христа. Речь не о помощи ближнему и не о высоких идеалах. Речь о жертвах и самой первозданности мира, который как будто только сотворен. В строгости Ребенка по отношению к подчиненным была настоящая жестокость. Например, он изымал у них книги и сжигал. Он сжег «Фауста», «Собор Парижской Богоматери», «Феноменологию духа» и «Божественную комедию». Книги Бальзака, Толстого и Достоевского он не сжег только потому, что решил приберечь их на зиму, когда понадобится тепло. И все же он, как Христос, распял себя и таким образом как бы освободил своих людей.
По большому счету, подчинение начальникам в Китае Мао ничем не отличается от подчинения иудеев ветхозаветному Яхве. Когда в начале романа в лагере 99 объявляется Ребенок, он вещает как Бог. Его слова - это не приглашение к дискуссии, а акты чистого волеизъявления. Все следует выполнять именно так, как он говорит и никак иначе. Иерархия в социалистическом Китае непоколебима. Ребенок Бог в своем лагере 99, но он лишь послушный исполнитель по отношению к начальнику округа. И как его подчиненные выслуживаются перед ним, чтобы получить цветок или звезду, так и он выслуживается перед вышестоящими. Он буквально тает от похвалы из уст руководителя провинции. Когда тот объявляет ему о присуждении красного цветка, Ребенок ощущает, как вся комната и все небо наполняются светом. Он даже видит бесчисленных ангелов в воздухе и слышит прекрасные гимны. Между тем, подчиненные постоянно делают преувеличения, ручаются, что могут доказать свои слова, и даже готовы отдать жизнь за это. Эти преувеличения положены в основу всей системы управления. Когда Ребенок хочет отправиться в столицу, начальник провинциального уровня говорит ему, что тот должен говорить о выплавке трехсот тонн стали, а не одной, которую он привез реально. И что высококачественная сталь сделана из черного песка, а не из рельс и лопат. Это абсолютная ложь, но говорить следует именно так. То есть производство в период Большого Скачка было самоцелью. В «Четырех книгах» хорошо показано, как это производство превращается в нечто выхолощенное, в голый символ, в нечто иллюзорное, что существует только как восторженный доклад начальству, но лишено реального значения. Действительно, хорошо известно, что кустарная выплавка стали никак не помогла Китаю улучшить макроэкономические показатели.
Период Большого Скачка в изображении Яня Ляньке – это даже не социально-экономический эксперимент. Это возврат мира в нулевую точку, из которой начинается новое движение. Ему предшествует разрушение всех ценностей, уничтожение индивидуальности и личных убеждений. После этого мы оказываемся на пустоши под вечно красным, как наградные цветки и звезды, солнцем. Большой Скачок у Яня Ляньке словно позволил самому небу посмотреть на труды, глупости и ошибки человека. И если не сам человек, то небо точно увидело, что Большой Скачок – это Большая Ложь. Впрочем, под конец Писателю удается это понять. Он не хочет писать свои «Криминальные хроники». Он вообще не хочет ничего писать для начальников. Его мечта – создать реально правдивую книгу о происходящем, и хотя пока у него есть только расплывчатые замысли, желание его решительно.
«Четыре книги» - суровый роман. Начинаясь как эксперимент, он превращается в жестокое свидетельство о голоде. Однако есть в нем глубокое метафизическое измерение, которое немного приглушает ужасы реальности и превращает роман в притчу. Большой Скачок – это нечто, что требует искупления, возможно, от самого Бога. Ради роста показателей производства человек уже готов поливать своей кровью землю, какие еще жертвы возможны? Кажется, что человек и так уже отдал все. И только вечное алкание прогресса, вечное требование рекордов, исходящее от начальников, неумолимо. Большой Скачок оказался Большим Надрывом, когда замах такой, что рвутся связки. Янь Ляньке ни разу не упоминает ни единого реального имени, и тем не менее в материковом Китае «Четыре книги» купить нельзя. Однако этот суровый роман, посвященный самим символам китайской жизни, действительно рассказывает о периоде истории, который как-то теряется на фоне событий Культурной революции. Рассказывает, может быть, не в реалистическом ключе, но оттого не менее ярко.
Сергей Сиротин