Кочевники 21 века. Ольга Токарчук. Бегуны

Ольга Токарчук. Бегуны. Пер. с пол. И. Адельгейм. М.: Эксмо, 2018.

Российское книгоиздание научилось оперативно реагировать на события в мировой литературе. По-русски регулярно и быстро выходят книги Нобелевских и Букеровских лауреатов, а иногда просто известные авторы переиздаются, если появляется новый информационный повод. Последнее – случай польской писательницы Ольги Токарчук. Ее книги выходили в России еще в 2000-х, но, кажется, особым вниманием критиков похвастаться не могли. В 2010 году издавался и роман «Бегуны», написанный в 2007 году. Вероятно, он был бы благополучно забыт, если бы в 2018 году за него автору и переводчику книги на английский язык не вручили Международного Букера. «Эксмо» отреагировало мгновенно, и вот мы имеем на руках переиздание 2018 года.

Вероятно, Ольга Токарчук была бы не против, если бы «Бегунов» считали исследованием. Тема этого исследования – путешествия. Зачем люди путешествуют, куда они путешествуют, что можно сказать об их психологии – вот что интересуют писательницу. Однако романом ее произведение назвать трудно. Здесь есть один рассказчик, женщина неизвестного возраста, которая в более чем сотне миниатюр делится своими наблюдениями. И есть полдюжины рассказов, которые появляются между этими миниатюрами и которые не связаны между собой ни сюжетом, ни героями. Рассказчица родилась в семье людей, которые любили путешествовать и, когда выросла, сама стала путешественницей. Однако для нее это не просто увлечение, как у большинства, которые отправляются в другие страны на некоторое время, а потом возвращаются домой. У нашей героини вообще нет дома, и в путешествиях проходит вся ее жизнь. Она пишет, что у нее, видимо, отсутствует ген, позволяющий укорениться в одном месте. Эта склонность имеет черты бродяжничества с той разницей, что она не просит милостыню, а зарабатывает на хлеб сама. Она может прибыть в какую-нибудь страну и устроиться на месяц на завод. Заработав деньги, она покупает билет и отправляется в другое место. В самолете и аэропортах она проводит много часов, в остальное время живет в отелях. В свои блокноты и записные книжки она заносит все, что видит. Людей, их разговоры, какие-то впечатления, которых у нее всегда много. Она размышляет о себе – представительнице многочисленного кочевнического племени 21 века. Определенной цели у нее нет, ей просто нравится перемещаться с места на место и делать заметки. Очевидно, все миниатюры «Бегунов» написаны ей. Она училась на психолога в университете, но профессией овладеть не смогла, не нашла себя в ней. Он не выносит чужие исповеди, часто ей хочется поменяться с исповедующимся местами и начать рассказывать о себе и своих проблемах. Поэтому она стала другим психологом – психологом путешествий.

Что касается рассказов, то действие в них происходит в разных местах и с разными людьми. Есть здесь рассказ о сотруднике издательства Куницком, который отправляется на хорватский остров на отдых с женой и ребенком, а потом их там теряет при нелепых обстоятельствах. Три дня он будет их искать, подняв на уши полицию и даже вертолеты. Позже, когда все обойдется, он так и не сможет добиться от жены, куда же она пропала. Другой рассказ – об анатоме 17 века Филиппе Ферейене, который после ампутации ноги страдал фантомными болями и, изучив собственную отрезанную конечность, создал замечательное руководство по анатомии. Есть и еще один рассказ об анатоме, на этот раз современном. Он занимается подбором идеального вещества для сохранения анатомических препаратов и едет к вдове человека, который добился в этом замечательных успехов. Эти рассказы трудно привести к общему знаменателю. Они о тайне жизни, но к тайне этой Токарчук подходит несколько физиологически, почти извращенно.

Рассказчица сама признается: ей интересно все уродливое, все медицинские артефакты, все болезни и опухоли, сохраненные анатомами, все, что является, как она называет, «осечками творения». Ее восприятие мира нестандартно, она не ищет гармонии правильных форм, наоборот, ее привлекает, когда формы нарушаются, а линии рвутся: «Меня влекут погрешности в деле творения, небрежность форм, тупиковые пути. То, что по каким-то причинам осталось в зачаточном состоянии или, напротив, хватило через край. Все неправильное, слишком маленькое или слишком большое, перезревшее или недоразвитое, чудовищное и отталкивающие». Вероятно, она и путешествует как раз по выставкам, где собраны разные уродства, во всяком случае, последняя миниатюра представляет собой список названий и адресов анатомических музеев. Рассказчица способна к экзистенциальному переживанию, но, если быть честным, переживания эти какие-то неяркие, приглушенные. Мы уже говорили о том, что «Бегуны» посвящены путешествиям, и читатель уже, наверное, ждет ярких подробностей об экзотических местах. Напрасно – ничего подобного в книге нет. В романе вообще непонятно, в какие страны и города едет наша героиня. Что она там видит, какой опыт приобретает? Ее миниатюры посвящены самым банальным и неинтересным вещам на свете. Например, тому, как одеты или выглядят люди в аэропорту или комнате в отеле. Эти наблюдения ни имеют ни малейшего качественного объема и не могут похвастать никакой уникальностью. Если бы они не дышали так явственно хайдеггеровской «заброшенностью», их можно было бы счесть обыкновенной графоманией. Рассказы, перемежающие миниатюры, - совсем другое дело. В них есть и напряженный сюжет (потеря родных на острове), и нестандартность темы (анатомия), и психологическая глубина, и художественный объем.

Сейчас модно брать какое-нибудь явление или предмет, прослеживать его историю в веках, писать обзор и называть это «философией». Токарчук претендует на звание «философа путешествий». Она даже изобретает поджанры: психология путешествий (которая бывает еще «практической»), телеология путешествий, стереометрия путешествий - и намекает на необходимость «топографического психоанализа» географических мест. Умножение понятий – не лучшая стратегия философии со времен Оккама. Мыслители, проделывающие это, всегда вызывают интерес: раз они изобретают новое, значит, они и говорят о чем-то новом. Так ли это в случае Токарчук? Свою тему она развивает плохо. От подлинной философии ожидаешь логической стройности, пируэтов мысли, метафор, поисков, некоего здорового словесного нахальства, как у постмодернистов, иррациональных погружений или, наоборот, холодного и стерильного света разума. Но ничего этого нет у Токарчук. У нее вместо философии лишь суховатые наблюдения за путешественниками, с которыми не происходит вообще ничего, если только не считать событием посадку в самолет в точке А и прибытие в точку Б. Наша рассказчица умеет чувствовать, но она, по сути, даже не живет, потому что не совершает поступков и не делает выбора. Она ни во что не вмешивается, ни в чем участвует – она физик, наблюдающий за движением ньютоновских тел. За рубежом она боится встречаться с соотечественниками даже глазами, не то что говорить. Вот случайная знакомая попыталась увлечь ее борьбой за права животных и за улучшение окружающей среды. На рассказчицу это не произвело никакого впечатления. И естественно она не намерена ни с кем, кроме записной книжки, делиться своими переживаниями. Однажды она услышала, как один путешественник сожалел, что рядом с ним нет знакомых – некому рассказать об увиденном. Рассказчица выносит приговор: настоящий паломник из такого человека не получится, намекая, очевидно, что настоящий паломник должен быть абсолютным интровертом и не иметь друзей. А что, например, скрывается за ярким термином «стереометрия путешествий»? Ничего особенного – просто фантазия, что можно провести прямую линию между центром Земли, человеком, стоящим на ее поверхности, и человеком, летящим на самолете. На этом миниатюра «стереометрия путешествий», собственно, и заканчивается. Токарчук пытается оперировать словами вроде «время» и «пространство», но выходит как-то нестройно, отрывочно и бессистемно. Вся ее философия путешествий сводится к простому тезису: путешествие – это движение, а движение – это жизнь. Христос умер не потому, что римлянин убил его копьем, а потому что его обездвижили. Неподвижный крест – это небытие, нежизнь. Поэтому нужно двигаться, перемещаться, путешествовать. Вот главная идея кочевников 21 века.

«Бегуны», как уже говорилось, трудно назвать романом. Это сборник – сборник эссе, сборник наблюдений, сборник рассказов. Философия путешествий у Токарчук, на философию вовсе не похожая, не дает ответов. Она учит только задавать вопросы. Кто мы? Куда мы идем? Зачем мы путешествуем? Ответ у писательницы только один – движение необходимо. Оно удостоверяет подлинность существования. Более того, она считает его аутентичным признаком цивилизации вообще: «Текучесть, мобильность, иллюзорность – вот что значит быть цивилизованным человеком. Варвары не путешествуют, они просто идут к цели или совершают набеги». Есть в этом романе какая-то нестандартность, даже извращенность, впрочем, безболезненная и непатологическая – это внимание к произволу материи, к ее дерзости, к суверенным законам физиологии. «Физиологические» романы часто маргинальны, и у Токарчук есть легкий налет маргинальности. Она состоит в том, что для нее даже мертвое тело живо. То есть тело мертво, но его форма остается живой. Кого-то подобные мысли могут оттолкнуть, но в целом «Бегуны» укладываются в каноны реалистической психологической прозы. Просто реализм и психологизм в этой книге привязаны к современному миру и его языку, подчас требующим очень ярких, визуальных деталей.

Сергей Сиротин

Опубликовано в журнале "Урал", №6, 2019.